Почему группа учит выставлять ребенка за дверь с вещами? 
До того, как матери находили дорогу в группу, в жизни каждой из них было многое, схожее и разное: слезы, крики, помещение ребенка в центр реабилитации, выкидывание вещей из дома с последующим прощением и новой верой в чудо, консультации в госнаркоконтроле, постановка детей на учет. Объединяли всех боль, страх и обида. 
«Сознание изменилось не только у сына, но и у меня. Я не хочу сама жить, и ему не дам жить так, как он хочет», — сказала одна мать, с которой все согласились. 
Однако с приходом в группу у многих произошли перемены. Сначала было много слез, что поощрялось. Потом приходило удивление при взгляде на других матерей, которые, не притворяясь, улыбались. И появлялась надежда на будущее. 
Моя надежда пришла ко мне в виде одной из мамочек в летящем платье. Оно и ее делало летящей, свободной. Ее расправленные плечи, не сломленные горем, поразили меня. Я тоже захотела увидеть себя вновь счастливой. 
- делится участница. 
В группе нет психологов, но есть женщины с немалым опытом, готовые им поделиться через истории: без советов и оценок. Каждый вторник они собираются в офисе движения, где, держась за руки, делятся самым сокровенным: как они проходят через препятствия на пути к выздоровлению. Говорят о хорошем или плохом. Никто их не перебивает и не комментирует. А в конце таких собраний женщины обнимают друг друга, подбадривая и давая надежду. 
«Главная преамбула группы — не судить и не давать советы. Тогда как в повседневной жизни мы только этим и занимались, контролируя и „воспитывая“ детей», — поясняет созависимая. 
По ее словам, от таких рекомендаций сознание переворачивается: 
«Вначале кажется невозможным следовать простым правилам группы, но, последовав однажды, удивляешься, что тебя услышал ребенок. Возможно, впервые за много лет». 
Но прежде чем задуматься о снятии контроля над сыном или дочерью, надо пережить другую процедуру, которая со стороны кажется жестокой, но сами участницы группы называют ее «методом жесткой любви». 
«Необходимо открыть дверь, выкинуть вещи и сказать: захочешь выздоравливать, приходи, я тебе помогу», — именно такой шаг надо предпринять каждому новичку в группе. 
«Я жить хочу, мама!» 
Зависимый, чтобы его сознание перевернулось, как до этого у матери, должен упасть на самое «дно», чтобы ему там было плохо, как никогда, чтобы больше негде было достать денег на очередную дозу, чтобы не было сил даже украсть, — считают в группе. «Чтобы он прибежал и сказал: «Я уже и употреблять не могу, и не употреблять не могу, я жить хочу, мама!» 
По словам участниц, выгонять уже не страшно — выгоняют, когда до смерти остается пара шагов. По идее ребенок, упав на «дно», должен оттолкнуться и выплыть, хотя они признают, что не все справляются. Правда, от того, выгнали бы их или нет, итог бы не изменился. 
У моего сына было „дно“, когда он ночевал на теплотрассе с бомжами. Ноги у него были все в мозолях, он сильно кашлял, заболел. Это было время, когда он сбежал из реабцентра. 
Большинство считает, что «дно» должно быть до лечебницы: 
«Пока не упал на „дно“, его бесполезно лечить в реабилитационном центре. Он сам не хочет лечится. Наркоманов устраивает их жизнь, она не устраивает только родителей. С ним бесполезно разговаривать в таком состоянии, бесполезно звать на семейное чаепитие, чтобы что-то обсудить. Я отвернулась налить чай, за это время успел пропасть не только сын, но и мой телефон». 
Выставив его за дверь, нельзя менять решение. Нередко дети звонят и пытаются манипулировать фразами типа: «встретимся на похоронах». Главное не начинать бояться и винить себя, как говорят участницы группы. 
«Страх — это то, что я себе придумала. Я боюсь того, чего еще не случилось» 
Страх угнетает, заставляет совершать необдуманные поступки. 
Есть ли жизнь после наркотиков и как вновь научиться жить в социуме 
Некоторые дети приходят на группу для анонимных наркоманов, проникаясь рассказами матерей, но это редкость: 
«Я пришла сюда в январе, а в феврале он пришел на группу. Посидел, вышел и сказал: „Не жди меня, мне тут хорошо“». 
Большая часть приходит, либо самостоятельно выбравшись со «дна», либо после прохождения реабилитации в центрах Ижевска, Казани, Перми, Москвы и Санкт-Петербурга. 
И с этих пор идет отсчет часов, дней, месяцев, лет в «чистоте». 
«Мой сын после жизни на теплотрассе с бомжами в реабилитационный центр не вернулся, но пошел на группы, выбрал себе спонсора, жил у него некоторое время». 
Спонсор — это человек, который смог побороть зависимость и стать наставником. Человек, который на поруки берет к себе домой зависимого, чтобы научить жить по правилам взрослой жизни. 
Мой сын начал употреблять в подростковом возрасте, а перестал спустя десять лет. Но по сознанию остался подростком, не умеющим принимать решения и не осознающим, что теперь он взрослый. 
- поясняет созависимая. 
Другая в подробностях описывает, как жил сын две недели у спонсора: 
«Спонсоры берут домой зависимого с условием, чтобы тот не употреблял, не просил на это денег, и отрабатывал еду работой по дому. Наставники учат выздоравливающих жить в мире, где взрослые люди трудом оплачивают свое проживание, питание, одежду. Первое время сын всему удивлялся, как маленький. Тому, что наставник метет дорогу около дома, моет баню, лепит пельмени, делает другую работу». 
Сейчас в группе много тех, кто уже прошел через ад. У одной из участниц сын не употребляет восемь лет, у другой 2,5, у третьей два года. А вот у четвертой одна зависимость перешла в другую — в алкогольную. Есть и такие, кто еще только начал свою борьбу с бедой, но то, что они пришли и остались в группе, «старожилы» уже считают победой. 
Мы радуемся, ведь это значит, что у еще одного зависимого появилась надежда на будущее. 
- участницы группы.
Желающих приглашаем на группы помощи по адресу г. Ижевск, ул. 40-й км, д. 29 (серый козырек, обшитый панелями над входом в подвал) 
Проезд: троллейбус 2, 4, 6, 9, 10 до остановки «Школа искусств»
Телефон доверия: 8-950-175-75-75